Мисандестуд.
Налей в бокальчик из икеи брют.
Фитиль достань. Взорви мой дух к чертям собачьим.
И если после вспомнишь, как меня зовут,
Звони, приду (иль приползу), как раньше.
Надеждой лишь от бед здесь не страхуют.
Пыль под кроватью не достанет пылесос.
И пальцы твои длинные колдуют
Над тем, чтоб куклы жали кнопку "сос".
Аплодисменты.
Занавес.
На сцене блядство.
Актёры клясться будут, что виновен режиссёр.
Спектакль кончился, домой пора нам, братцы,
Пить чай, курить, стрелять, стараясь не запачкать коридор.
Я - Хитман, лысый и в костюме буду.
Ты - Жанна д'Арк, блаженна и чиста, как небеса.
Как путь пройти от свята до Иуды,
Я рассказать могу от первого лица:
Сначала покори, глаза прикрыв ладонью;
Затем укорени привычку вечно лгать.
И то, что на Земле все назовут любовью,
Ты растопчи. Размажь. Тебе это под стать.
Бледны глаза, трясёт. Трясёт, серьёзно.
Морской болезнью заболела ты.
Моря не так просты, в них ты увидишь звёзды,
Которые дарить я мог тебе, и свет Луны.
Но как итог: бесчинство теперь модно.
И самый модный я на плаху снизошёл.
Безвкусный и бесцветный, подобно кислороду,
Так и не стал необходимым, так и не стал всем и при всём.
Весна.
Вообще, так принято, должно в ней всё рождаться.
Лишь дерево мертво, упасть готово вниз.
Ну а цветам необязательно по парам распускаться,
Ты так прекрасна, правда, взлетай, кукушка, ввысь.
Воображением больным мы ведь богаты оба.
Ты выдумала счастье, я выдумал любовь,
Которая простить готова всё до гроба.
Мой час настал: ты гвоздик подготовь.
Я знаю, время не вернуть обратно,
Оставь мне место где-нибудь в районе ног.
На сладости смотрю я, слюну пуская жадно.
А ты ведь так любила грушевый пирог.
